Совершенно безграмотным оказался Коля из Благовещенской психбольницы. Да и откуда было учиться ему грамоте, когда мать его вела разгульную жизнь в одном из прикамских городков. А отец пил, и только тем и запомнился Коле, что хорошо играл на гармони. Научил и его играть, а потом, после ссоры с матерью, повесился на дереве в лесу. Коля попал в детский дом, но и там учили больше не грамоте, а дисциплине, раздавая оплеухи направо и налево расшалившимся воспитанникам. А из детского дома – короткая дорожка в психбольницу-интернат.
     Так познал Коля с детства горькую сиротскую долю. А потом – пошло-поехало. «От Урала до Благовещенска я все тюрьмы и все психушки прошёл», - говорил он не то с гордостью, не то с горечью, но с достоинством человека, познавшего суровую правду жизни. В тюрьмах друзья-преступники разрисовали всё тело Коли наколками, где отразилась вся его грустная и беспутная сиротская жизнь. А потом ещё и придумали Коле тюремную кличку «Ганс» и использовали его для обслуги богатых и наглых сидельцев-убийц. Коля всегда безропотно соглашался на самую грязную работу и постепенно убедил себя в том, что эта работа и есть его призвание. «Больше всего на свете я люблю мыть полы, - говорил он мне с восторгом, - если мне попадёт в руки швабра, я не выпущу её, пока все коридоры и палаты не перемою». Он мыл также всегда и туалеты.
     Однажды умер тяжело больной туберкулёзом. Дело было жарким летом, а в маленьком морге, куда его положили, было жарче, чем на улице. Тело уже разлагалось. Все санитары и санитарки отказались переодевать и класть в гроб страшный труп, боясь заразиться. Позвали Колю и ещё одного больного, но тот убежал, лишь раз вдохнув в себя отравленный воздух. Коля остался. Он переодел товарища по несчастью, положил в гроб и получил за это пачку сигарет и лишнюю тарелку горячего супа с мясом. Никогда не было у Коли ни любви, ни жены, ни семьи. Однажды ночью он набросился на железнодорожных путях на проходящую женщину и изнасиловал её прямо на земле между проносящимися в разные стороны грохочущими составами. В другой раз он повёл в сарай дочку врача, но его заметили и поместили в психиатрическую больницу, откуда уже боятся выпускать.
     Так и живёт он здесь годами, играет больным на гармони, а они поют и пляшут под его музыку. Коля не религиозный. «Бога нет», - говорит он уверенно. «Не раскисай, мой друг, не раскисай, жизнь не райский сад, не райский сад», - сказал я ему. «Да я и не раскисаю», - грустно улыбнулся он беззубым ртом.