Полученный от коллег удар был столь сильный, что Геннадий вынужден был перейти в секцию живописи. Но писать портреты инвалидов маслом было трудно технически – не всякий мог переносить запах краски, значительно увеличивалось время работы, что затрудняло поиск натурщика. Написал несколько портретов родных и знакомых.
Мастерская на Столешниковом пер.16, 3 этаж
В 1982 году появилась остросюжетная психологическая картина «Прощальный взгляд» на тему пьянства. Шумный успех она приобрела уже в «перестройку». Вторая картина «Бред преследования» писалась с перерывами 5 лет. В основе её – трагедия человека с нечистой совестью. Она тоже выставлялась в Манеже и собирала толпы людей. За Геннадием Добровым окончательно закрепилась репутация «художника морали и совести». Грандиозный пожар, случившийся в мастерской на Столешниковом переулке в морозном январе 1985 г. погубил много живописных полотен. Почти 2 года ушло на восстановление помещения. К счастью, графика и часть масляных работ хранились дома.
После пожара. Белое безмолвие.
В мастерской после пожара 1985 г
Среди руин
«Прощальный взгляд». (1981-1982 гг.)
«Я всегда считал, что картина – это вершина искусства».
Геннадий Добров.
«Прощальный взгляд». 1982 г.
«…Картина, выстраданная за многие годы, выплеснулась, как долг, как необходимость. В 1982 году Добров приносит её на выставком в МОСХ. Бомба, если бы разорвалась в зале на Беговой, произвела бы меньше шума, чем «полотно «Прощальный взгляд»… «До чего докатились! Разве это искусство – мерзость!» Другие коллеги дружески поясняли: «Гена, ну где у тебя положительный герой? Это же сплошной мрак, безысходность». «Да отвлекись ты от мерзкой темы», - советовали доброжелатели. … В декабре 1985 года картина Доброва появляется на выставке «Советская Россия» в Манеже. «Прощальный взгляд» оказался гвоздём выставки. Люди притаскивали стулья со всех концов Манежа, усаживались, восторгались, ругались, устраивали импровизированные дискуссии. Ещё с порога спрашивали: «А где Добров?», «Где «Прощальный взгляд»? Опять книга отзывов переполнена записями в адрес Доброва.... Резонанс от появления на выставке этой картины разошёлся не только по всей Москве – на неё приезжают смотреть из Риги, Калинина, Краснодара. Специально….»
Светлана Гладыш. Журнал «Трезвость и культура» № 9 1986 г.
«Бред преследования» (1982-1986 гг.)
«Бред преследования». 1986 г
«…Картина Геннадия Доброва «Бред преследования» тоже напоминание. О том, как молох войны перемалывает не только кости, но и души. Сюжет достоверен – в своё время довелось Геннадию Михайловичу поработать и постовым милиционером, и санитаром в больнице – всякого насмотрелся. Но не это главное, и не в этом даже дело. Художник незаметно переносит нас в мир иных категорий: долга и сострадания, ненависти и любви к ближнему, праведного гнева и кротости души. Да, здесь разговор уже о ДУШЕ. И «документальная» живопись сразу поднимается на уровень высших абстракций Добра и Зла: Бог в душе и бог на бляхе немецкого солдатского ремня. Пробивается вдруг и начинает звучать мотив христианского милосердия – и мы словно узнаём евангельскую притчу о прокажённом…»
Виктор Антонов. Журнал «Смена» № 9 1989 г.
(Из письма г-же Хелен Хаккель, доктору школы искусств, Винчестер, Англия). …Название картины много раз менялось. Было: «Расплата», «Плата за страх», «Возмездие». В общем, это тема «Преступления и наказания», и если бы так уже не назывался роман Достоевского, картину можно было бы назвать этими двумя словами. Но всё же здесь очень ярко видна тема безумия, и поэтому после многочисленных вариантов я остановился на психиатрическом диагнозе «бред преследования». …Итак, это картина о больной Совести человека, совершившего в прошлом огромные преступления, …которые его неотвязно мучают, и о которых он не в силах уже кому-либо рассказать, так как сошёл на этой почве с ума….Грязная одежда с поблёскивающей на ней фашистской бляхой с надписью «С нами Бог» и соседствующий с ней христианский крестик, соскользнувший с груди наклонившейся старушки-нянечки, вступают между собой как бы в молчаливый диалог. Здесь соединились два взгляда на мир: жестокий, беспощадно-мстительный и гуманный, скрестились, как два меча, два понятия, два отношения к жизни и к людям… Картина экспонировалась на двух крупных художественных выставках, получила много положительных отзывов зрителей. Ваш английский искусствовед Брендон Тейлор посвятил ей несколько строк в журнале «Art month» в мае 1988 г. ...Картина окончена, но необходимо сказать ещё об одном её действующем лице, об её авторе, без живого участия чувств которого вряд ли возможно было бы так долго, на протяжении нескольких лет, поддерживать жизнь картины, всё время чувствовать её живой пульс. Что такое больная Совесть? И можно ли об этом сочинять картину, самому будучи отстранённым от её главного действующего лица? Нет, конечно, нет. Больше того, я сам выискивал и находил в себе все подлости, все гадости, всё плохое, что я когда-либо делал другим людям.… Вот поэтому, когда я искал образ бродяги, мне пришла идея сделать его похожим на себя. Вот почему столько муки у него в глазах. Это картина-исповедь. Это картина-исповедь-очищение. Это картина исповедь-покаяние…
